Алессандра Каподиферро - Чудеса архитектуры
Парфенон и новая библиотека в Александрии, пирамиды в Гизе и Эйфелева башня - в этой книге представлены величайшие произведения архитектуры, каждое из которых олицетворяет собой историческую, культурную эпоху, а зачастую и цивилизацию в целом.
Отражая тесную связь между историей и искусством, шедевры античности и лучшие современные образцы архитектуры спустя столетия будут свидетельствовать об интеллектуальном и творческом потенциале своего времени.
Благодаря неповторимости форм и концептуальной насыщенности, подлинные произведения искусства несут в себе исключительную символическую ценность, которая выше любых других выражений.
Грандиозность некоторых памятников древности дошла до нас в документах, которые описывают красоту и величие сооружений, превозносят заслуги конструкторов.
Благодаря отредактированным материалам летописей, нашему внутреннему взору и сегодня доступны восхитительные творения эллинистической эпохи времен Геродота и Семи чудес Древнего мира.
Это издание посвящено наиболее значимым архитектурным памятникам, воздвигнутым человеком за всю его многотысячелетнюю историю Великолепные фотографии и тексты, представленные специалистами-искусствоведами и археологами, иллюстрируют великие строения античности и самые значительные современные здания.
Авторы анализируют технические характеристики, историю, инженерные достижения и превратности на пути создания этих шедевров.
Фото на передней стороне суперобложки Базилика Сан-Марко. Венеция, Италия
© Cameraphoto
Предисловие
Путешествие во времени, охватывающее многочисленные памятники зодчества, обретает очертания вдохновенных образов, почерпнутых в представляемых здесь чудесах архитектуры. Мегалитические конструкции, дошедшие до нас руины, следы самых древних исторических эпох и современные образцы - все они хранят и передают потомкам память о всеобъемлющем интеллектуальном и творческом восприятии мира предыдущих поколений.
«Скалистого Вавилона стены, путь повозок / и Зевс с Алфеем созерцающие, / и те висячие сады, и тот великий колосс Солнца, / великолепных Пирамид волнение, / гигантский Мавзолей; но когда Артемида узрела / высоко взметнувшийся к облакам храм, / мне кажется, померкло все, кроме Олимпа / Гелиос подобной красоты не видел никогда» (Antologia Falatina, IX, 58).
Восхваляемые в эпиграмме, приписываемой Антипатру Сидонскому, стены и висячие сады Вавилона, статуя Зевса в Олимпии, Колосс Родосский, пирамиды Гизы, Мавзолей в Галикарнасе и храм Артемиды в Эфесе считались во II в. до н. э. Семью чудесами Древнего мира. Перечень этот очень похож на тот, знаменитый, который дошел до эпохи Возрождения, но в нем вместо Вавилонской стены упоминается Александрийский маяк.
Великолепие Вавилона и грандиозность египетских пирамид в V в. до н. э. настолько сильно потрясли Геродота, что он расценивал их как эмблематические свидетельства восточных цивилизаций. Столь сильны были его чувства изумления и глубокого восхищения перед двумя царскими монументами, что греческий историк счел их достойными классификации как чудес, которые письменная классическая традиция поставила среди Семи чудес образцами пропорциональности, величия и красоты.
Другие архитектурные творения, считающиеся чудесами, упоминаемые греческими и латинскими авторами, стали объектами восхищения в эллинистическую эпоху. Составленные ранее их краткие археологические списки были известны и частично видоизменены в романскую эпоху и Средневековье.
Изучая эти источники, ученые эпохи Возрождения определили каноны чудесных произведений, созданных в древности, когда наконец время - «великий скульптор»-не превратило их во впечатляющие поэтические руины.
Нет ничего вечного, в том числе и «Семи знаменитых чудес; в последующие века человеческие амбиции возвели еще большие чудеса, но не сегодня завтра и они будут стерты с лица земли» (Сенека, Consolatio ad Poly-Ыит, 1, 1). Однако остались, бросая вызов времени, почти нетронутыми памятные пирамиды. Издание каталогов, где сооружения с тысячелетней историей сменяются современными зданиями, продолжается с давних времен и по сегодняшний день. Они включают в себя произведения архитектуры и памятники, существующие в различных исторических и культурных контекстах, но оригинальность их форм и концептуальное содержание определяют их непреходящую символическую ценность.
Центром этой познавательной и последовательной системы является человек, «который в непрекращающемся созерцании мира, где он живет, оценивает наряду с чудесами природы произведения, возведенные другими людьми в естественном пейзаже» (П. А Клейтон, М. Ж. Прайс, «Семь чудес света»). В пейзаже, отмеченном человеком, произведения прошлого кажутся бессмертными. Их ассимилированная либо обособленная модель ко многому обязывает настоящее, и вместе они, повторяя и увеличивая цикл, продолжают существовать в будущем.
Цель, эволюционная константа, изначальная одаренность определяют способность человека вмешиваться в окружающую среду и посредством наблюдения, с помощью интеллектуального и творческого дара устанавливать связь существующей реальности с идеей, которую он хочет реализовать, поиска средств - с желанием, которое он хочет удовлетворить.
«В долгий период палеолита человек приспосабливал свою жизнь к природе, распространяясь, таким образом, по земной поверхности. Начиная с неолита и далее, человек приспосабливал, экспериментируя в течение очень-очень долгого времени, природу к своей жизни и наконец начал трансформировать землю» (Л. Беневоло, Б. Альбрехт, «Происхождение архитектуры»).
Фундаментальная фраза: «Одним из значительных поворотов в ходе истории человечества является, без сомнения, переходный период, который преобразовал общество предисторического типа в общество в полном смысле историческое... первоначальной колыбелью которого... являлся, согласно первым археологическим находкам, Ближний Восток: сначала Египет, потом - Месопотамия. Сегодня считается, что эволюция носила полицентрический характер, и в каждом отдельном случае опыт накапливался, как и прежде, без предначертанной схемы» (М. Ливерани, «Урук, первый город»).
Изначально сложилось, что присутствию человека в естественном окружении сопутствует архитектура, и «на выходе из неолита» начали формироваться основы для последовательного, но сложного и дифференцированного развития, которое обусловило «единство и множественность архитектурного достояния человечества» (Бенево-ло-Мьбрехт). Архитектура, близко связанная с человеческой деятельностью, бесконечно разнообразна своими связями с внешним пространством, предполагающими ее включение в пространство внутреннее, которое она сама и создает.
Исследуя три старых континента (Африку, Азию и Европу), новый - Америку и новейший - Австралию, «маршрут, проложенный» среди чудес архитектуры соответственно различным культурным контекстам и хронологии, начиная от предис-тории до современности, представляет наиболее существенные произведения. Изображения изображений - фотографии - воспроизводят имманентность прошлого и образы настоящего, сообщая впечатлениям этого путешествия насыщенность реальности.
Вот так, спустя две тысячи лет мы вновь обращаемся к этой теме с желанием по меньшей мере удесятерить традиционную цифру семь, не претендуя на установление канонов, а, скорее, подталкиваемые восхищением перед бесспорными шедеврами и фундаментальными произведениями, завороженные поразительными архитектоническими формами, исключительно новаторскими и подчас спорными.
В земном кругосветном путешествии встречаются чудеса, переплетающиеся в исторической памяти и обретенные очарованием вечности, или чудеса - более близкие нам во времени, которые кажутся преходящими. От них исходит новое чувство преодоления лимитов настоящего. Спроектированное в будущем произведение человека чудесным образом замирает, чтобы стать реализацией идеи соответственно собственной эпохе и стремлению выжить вопреки иллюзорной силе знаков.
Привлекательность этой книги заключается также в предчувствии путешествия, которое вы можете предпринять. Невозможно в рассказе передать сиюминутные впечатления, вызванные посещением определенного места, или уловить нематериальное ощущение его атмосферы. Но жизненность и реальность восполняются богатым фотографическим рядом. Так, можно возвратиться в уже известную вам страну, или рассмотреть выхваченную мельком деталь полюбившегося вам произведения, или ощутить чудо встречи с незнакомым городом. Страницы этой книги скрывают радости открытия
И наконец, книга - труд многих людей. Авторы вступительных статей к разделам «Северная Америка» и «Австралия и Океания» привнесли в тему дух поэтичности и фантазии, которые будет приятно сохранить в душе. К книгам, по которым я училась и которыми увлекалась, прибавилось много дополнительных знаний, среди которых - исследования Американской Академии в Риме. Сложная работа над этой книгой становилась легче благодаря удовольствию общения с подобным материалом, благодаря пониманию издателей, щадивших меня со сроками, благодаря всем, кто поддерживал меня в моей каждодневной работе археолога, благодаря близким мне людям. Всем, особенно Паоло, - спасибо.
Алессандра Каподиферро
Европа
Понимание истории Европы сегодня может быть подкреплено информацией, обретаемой благодаря археологическим исследованиям, которые дают возможность проследить становление цивилизаций старого континента.
Греко-римская история, бесспорно, является фундаментальной составной частью интеллектуального формирования Европы и ее культуры. Она, минуя географические и временные границы, расширяет культурные горизонты и полнится опытом других цивилизаций, предшествующих и современных. Составляя определенный феномен взаимодействия с окружающей средой, архитектура неизменностью своих форм, задуманных и созданных человеком, выстоявших, несмотря на повороты истории, предоставляет один из возможных путей познания прошлого, способствуя более глубокому осмыслению настоящего и соответствующему планированию будущего.
Наглядный тому пример - Стоунхендж, находящийся в южной Англии на равнинах Солсбери. Впечатляющие мегалиты, взметнувшиеся к небу, свидетельствуют об удивительной способности масштабного проектирования в пространстве, трансформации территорий, которые человек начал осваивать в эпоху неолита. Сегодняшнюю форму сооружение обрело в бронзовый век. Тогда Европа подошла к той исторической эпохе, когда в Греции начали развиваться первые формы письменности.
Достижения греков на протяжении более двух тысячелетий определяли развитие западной архитектуры. Среди характерных особенностей помещенной в природный сценарий греческой архитектуры распознаются и символизм, и представительная мощь архитектонического произведения, и визуальная гармония, и техническое совершенство. Все это возникло в результате подлинно интеллектуального творческого процесса.
Храм, естественно, предстает как наиболее значимое сооружение. Завершенность внутреннего пространства, функция которого ограничена предназначением исключительно для статуи божества, послужила поводом возникновения определения храма как «типичного примера не-архитектуры», ставящего на первый план в качестве основы ценность скульптуры (Дзет). С другой стороны, определенность масштабов, отношение к деталям без ссылки на стилевые особенности, узнаваемость функции создают значимую пространственную связь греческого храма с окружающим его пейзажем.
Многообразие и совершенствование строительного искусства, объединенные с возможностями новой конструктивной техники, позволившей возводить протяженные стены, арки и своды, превратили внутреннее пространство романских архитектурных сооружений в главное действующее лицо. Использование монументальных лестниц, включение зданий в урбанистический контекст, монументальное планирование города могут рассматриваться как индикаторы интереса римлян к внешнему пространству.
С развитием общества появляются социальные темы, предполагающие возникновение функциональных и эффективных архитектурных сооружений, где люди могли бы жить и работать.
Распространение христианства, подкрепленное предоставлением свободы вероисповедания (Миланский эдикт,
В отличие от религиозной направленности романского храма, базилика больше отвечала масштабам общественного сооружения. Раннехристианские базилики служили местом встречи верующих, отправляющих культ и возносящих молитвы. Духовное насыщение пространства происходило, в первую очередь, посредством взаимодействия поверхностей и света, который производил осязаемый эффект дематериализации душевного состояния.
Первоначальная схема базилики, строго продольная и направленная, сменяется раннехристианскими и византийскими базиликами, округлыми в плане, что расширяет пространство, задает большую динамику и разнообразит его внутренние ритмы. Византийский стиль развивается в направлении еще большей пространственной унификации, распространяя свое влияние на всю восточную архитектуру и застывая в пространственности, заключенной в куполе и округленности выверенных форм.
Мощный новаторский язык романской архитектуры, частично прослеживающийся в ранних небольших сооружениях, реализовался в законченных формах храмов, монастырей и замков. Взаимосвязанность структурных элементов определяла и соизмеряла масштабы, связи и объемы сооружений. Вертикальная направленность часто подчеркивалась башнями, которые символизировали превосходство и покровительство. Они дополняли основное здание или были независимы от него. Архитектура романской эпохи, характер которой разнится в зависимости от страны или различных школ, установила единое направление всей европейской культуры.
Конструктивные поиски романского зодчества были углублены и завершены готической архитектурой. Начиная с XII в. и на протяжении последующих трех веков во Франции, Англии и Германии возникают архитектонические структуры, основанные на вертикальных арках и контрфорсах, облегченные взлетом стрельчатых арок и определяемые динамикой пересекающихся и восходящих линий. Две контрастирующие основополагающие - горизонталь и вертикаль, - соразмеряясь с объемами (пять или три нефа), составляют общие масштабы, которые соотносятся с пропорциями человека. Готический собор, «зеркало мира», иллюстрирует посредством иконографической системы Библию и Евангелие, донося их до людей.
Исследователи архитектуры восполнили или по меньшей мере оттенили воображаемый разрыв между готикой и Возрождением. Однако известно, что здания эпохи Возрождения заключали в себе радикальное обновление в направлении взаимосвязи с человеком, заложив предпосылки для современной архитектуры, ставящей человека в положение хозяина архитектонического пространства.
Начиная с XV в. идея абсолютной канонической красоты, основанной на классической культуре, выступает на первый план в культовой и светской архитектуре, выражаясь в гармоничных пропорциях, пластичности, симметрии. Видение отражения божественного совершенства в естественной сфере жизни обусловило в человеке эпохи Возрождения восприятие гармоничного космического порядка, которое распространилось и на произведения архитектуры. Начало интеллектуального и морального кризиса, касающегося первозначимости человека, подвергнутого сомнениям, нашло свое отражение в «эмоциональном» решении пространства, кульминация которого пришлась на великолепие барокко.
Пышный расцвет барокко в Европе завершился примерно в середине XVIII в., когда старый мир пошатнулся под натиском революций. Пришли новые промышленные технологии, произвольно и формально возобновились архитектонические стили.
Иллюстрацией европейскому культурному опыту и значению архитектуры могут служить слова Кристиана Норберга-Шульца: «Архитектура - явление конкретное. Она состоит из пейзажа, зданий и характерных составляющих, посему она является живой реальностью. С давних времен архитектура помогала человеку придавать смысл собственному существованию. Посредством архитектуры он добился устойчивости в пространстве и во времени, поэтому архитектура занималась вещами, не касающимися практической необходимости и экономики. Она занималась смыслом существования». («Значение западной архитектуры», 1974).
...